Демоны в Ватикане - Страница 72

Аурэлиэль нервно посмотрела на мою стозубую ухмылку и резко отодвинула стул назад, пряча руку за спину.

– Пожалуй, эту часть мы временно пропустим, – поджала губы эльфийка. – Перейдем к тому, как правильно приветствовать благородного кавалера.

Бочком-бочком в дверь протиснулся оборванный мальчишка. Трактирщик, занятый уговорами оставить его лицо в покое, не обратил на пацана никакого внимания. А тот пару секунд постоял, нерешительно оглядывая прогнившие дубовые балки, обшарпанные стены, грязный потолок, грубо сколоченные столы и прочий интерьер, а затем шагнул к кардиналу.

Кардинал тем временем успел закемарить. Положил под голову пудовый кулачище, надвинул капюшон на глаза и уснул прямо за столом. В храпе отчетливо звучит сознание выполненного долга. Мальчишка нерешительно постоял рядом, что-то сказал – кардинал даже не шелохнулся.

– Пацан, ты чего-то хотел? – вежливо окликнул его я. – Преподобный сейчас не в настроении, извини. Устал сильно с дороги.

Мальчишка заметил меня и просветлел лицом. Подойдя к столу, он суетливо поклонился и спросил:

– Святой отец, это ведь ваша карета там, на конюшне?

– Ну, частично моя. А что?

– Тогда вы мне и нужны.

– Для чего нужен? Попутчиков не берем, извини.

– Нет, мне просто приказано передать вам послание, – снова поклонился мальчишка. – Извольте.

– На стол положи, – пробурчал я, не шевеля ни единым членом.

Кажется, этот Гаврош решил, что я брезгую взять письмо из его рук. На самом же деле я просто не хочу показывать собственные руки. Ладони у меня жесткие, костистые, пальцы четырехфаланговые, почти в полтора раза длиннее человеческих. К тому же их целых семь штук – пять обычных и два больших, по обе стороны ладони.

Надо бы перчатками обзавестись.

Я внимательно посмотрел на оставленный клочок пергамента. Почерк грубый, размашистый, буквы очень крупные. Написано на каком-то непонятном языке.

Благодаря вавилонским рыбкам я свободно говорю на нескольких европейских языках. Но только говорю. Не читаю. Вавилонские рыбки не дают умения читать. Однако узнать английский, французский, немецкий и даже латынь я все же могу.

А вот этот язык мне совершенно незнаком. Даже буквы незнакомые. Бесспорно, это буквы, а не просто бессмысленные каракули… но разница не так уж велика. Это совершенно точно не латиница и не кириллица. На китайские иероглифы тоже не похоже. И на арабскую вязь. И на скандинавские руны, которые в этом мире по-прежнему используются некоторыми народами.

– Переведи, – без лишних слов попросил я Цеймурда, суя ему письмо.

Гоблин вяло уставился на эти каракули, отхлебнул дешевого пива, поправил очки и перевел:

– «Меня похитили злые враги. Они держат меня в плену в лесу, у большой сосны. Спасите, помогите. Ваша эльфийка».

– Все? – уточнил я.

– Все.

Я задумался. Некоторое время тупо таращился на мятый клок пергамента. Потом сунул его Аурэлиэль и спросил:

– Это ты написала?

Она посмотрела на меня, как на круглого идиота, но терпеливо ответила:

– Нет, это не я. Во-первых, у меня не такой убогий почерк. Во-вторых, я бы никогда не подписалась «эльфийка». Такого слова вообще нет. Я бы подписалась своим именем, которое ты так бесцеремонно коверкаешь. В-третьих, я не пишу и не читаю на огримрре, а это несомненно огримрр. В-четвертых, я сижу прямо рядом с тобой. Меня никто не похищал и спасать меня не требуется.

– С тобой не поспоришь, – глубокомысленно согласился я. – А кто это тогда написал?.. И зачем?..

Впрочем, сложными эти вопросы назвать нельзя. Написано на языке огримрр – так что писал почти наверняка огр. Желает заманить меня в ловушку. Воистину только огрский умишко способен додуматься до такой наивной западни. С тем же успехом в письме могло быть написано: «Пожалуйста, убейте себя об стену. Заранее спасибо».

Хотя я, наверное, все равно схожу к этой большой сосне. Интересно все-таки, кто это меня заманивает и чего ему надо. В принципе, я догадываюсь, что за огр точит на нас зубы – не так уж много мы их за последнее время встречали. Но что это ему вдруг взбрело в голову… надо бы выяснить, пожалуй.

Все равно мне по ночам делать нечего.

Рясу я оставил в багажном отделении кареты. Как же приятно наконец-то получить возможность расправить крылья!

– Ты куда? – беспокойно спросила Аурэлиэль. – Ты зачем улетаешь?

– К утру вернусь, – коротко ответил я, разминая пальцы. – Набью кое-кому лицо и вернусь.

– А если на нас в твое отсутствие кто-нибудь нападет?

– Кто на вас тут нападет? – хмыкнул я, сканируя пространство Направлением. – Это просто трактир. Разбойников поблизости нет, дикие звери к людскому жилищу без крайней нужды не суются. Да и не трогают они эльфов, ты сама сказала. Единственная опасность поблизости – та, с которой я собираюсь разобраться.

Аурэлиэль нахохлилась и сделала страдальческую мину. Я по-прежнему вызываю у нее отвращение и презрение, но в последнее время к ним прибавилось чувство защищенности. Со мной безопасно.

Я что-то наподобие крупного пса – слюнявый, блохастый, постоянно гадит на ковер, но зато позволяет спокойно гулять ночью в подворотнях. Королевна Лорена относилась ко мне точно так же – даже пыталась оставить в качестве личного телохранителя.

Погода сегодня хорошая. Небо ясное, звезды мерцают, серпик луны виднеется. Интересно, это старый месяц или молодой?

– Растущий, патрон, – ответил Рабан. – Новолуние недавно было.

– Угу. Ясно. Слушай, напомни, как отличить молодой месяц от старого. А то я забыл.

– Да элементарно, патрон. Старый месяц стоит рожками направо. Как буква «с». А растущий – рожками налево. Если мысленно добавить палочку – получится буква «р». Элементарно запомнить: старый – «с», растущий – «р».