Демоны в Ватикане - Страница 165

165

– Итак, отложив всякую злобу и всякое коварство, и лицемерие, и зависть, и всякое злословие, как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение; ибо вы вкусили, что благ Господь! Властью, полученной от самого Христа, я предоставляю вам индульгенцию! Прощаются грехи ваши!

От человека на вершине колокольни брызнул свет. Поразительно чистый белый свет. Воздух наполнился благоуханием, которое ощутил даже я, не имеющий обоняния.

Пазузу страшно зарычал, топорща перьевой веер на макушке. А я почувствовал какое-то невероятное воодушевление. Тело наполнилось удивительной легкостью, в голове ощутимо просветлело. Возможно, это только кажется, но я словно слышу какую-то восхитительную музыку.

И я в этом не одинок. Одного-единственного взгляда вниз хватило, чтобы убедиться в силе индульгенции папы. Гвалт, не прекращавшийся много часов, стихает. Люди замирают и обмякают, обмениваются растерянными взглядами. Какая-то женщина в ужасе завопила, глядя на собственные окровавленные руки. К бесноватым возвращается разум.

Виднеющаяся за городской чертой армия шатиров тоже не осталась равнодушной. Нет, они не превращаются в людей. Этих обратно уже не вернуть. Но они утратили всякое сходство с организованным войском. Шатиры впали в дикую панику, даже истерию – разбегаются во все стороны, уже думать не думая о том, чтобы на кого-то напасть. Вскорости их переловят поодиночке.

Я посмотрел на Папу Римского. Смеющегося и плачущего одновременно. Перевел взгляд вниз – на приходящих в себя людей. Устремил глаза вверх – к ясным голубым небесам, все еще хранящим отзвуки чудесной мелодии, хранящим неземной благословенный свет.

Кажется, я говорил, что на помощь никто не придет?

Я ошибался.

– Лаларту!!! – донеслось до меня с другой стороны.

Так, расслабляться не время. С одной проблемой закончили, но другая никуда не делась. Пазузу все еще здесь – и разъярен вдесятеро против прежнего. По-моему, у него сейчас выступит кровавая пена на клюве.

– Лаларту, ты испортил мне все веселье!!! – проревел Пазузу, скрючивая пальцы. – А я уже столько веков не развлекался по-настоящему!!!

– Извини, – коротко ответил я, уходя в крутое пике.

Раздалось басовитое гудение. Меня накрыло волной чудовищного жара. Словно задело звездным протуберанцем. Я потерял равновесие, истово замахал крыльями, пытаясь удержаться в воздухе.

Однако меня тут же отпустило. Воздух задрожал, пропуская через себя демонический удар.

Двумя секундами спустя улица внизу превратилась в ад кромешный. Дюжина домов взорвалась так, словно их обстреляла дивизия минометчиков. Вверх взметнулись тучи щепок, пыли, каменного крошева. Добрая сотня людей в одно мгновение превратилась в изуродованные трупы.

Я сглотнул, понимая, что Пазузу целился не по мне. Точнее, и по мне в том числе, но главной целью был все же не я.

– Чего ты добился, скажи?! – страшно взревел Пазузу, резким сжатием кулака взрывая следующий квартал. – Тебе не понравилась моя эпидемия?! Не понравилось, что я заставляю человечье семя истреблять друг друга?! Так я истреблю их сам!!! Мне нетрудно!!! Я архидемон, в конце концов!!!

Я расправил крылья, замедляя ход. Развернулся и внимательно посмотрел на бушующего Пазузу. Пожалуй, это мой лучший шанс. Надо попробовать сейчас, пока он в таком невыразимом бешенстве. Может, и прокатит.

Несусь прямо на него, бешено вихляясь туда-сюда. Так в меня труднее прицелиться. Особенно сейчас, когда у Пазузу широко распахнут клюв и сильно топорщится перьевой веер. Крохотные крылышки на ключицах колотятся так, словно тоже пытаются принимать участие в полете.

– Лаларту!!! – прорычал архидемон, резко выбрасывая вперед руку.

Черт. Я здорово просчитался, полагая разъяренного Пазузу легкой добычей. Кажется, реакция у него даже улучшилась. Один-единственный точный выпад – и вот я уже бессильно болтаюсь, схваченный за бошку. Как куренок в руке повара.

Пазузу торжествующе заскрежетал, сдавливая мне голову. Хитин затрещал, с трудом выдерживая такое чудовищное давление. В деснице архидемона столько силищи, что хватит поднять авианосец. И сейчас он стискивает клюв все плотнее и давит, давит, давит…

Тело охватила невероятная слабость. От взъярившегося архидемона исходит страшное излучение, поглощающее силы. Руки судорожно подергиваются, движения нелепые и беспорядочные.

И тут издалека, мучительно издалека донесся чуть слышный голос:

– «При захождении же солнца все, имевшие больных различными болезнями, приводили их к Нему, и Он, возлагая на каждого из них руки, исцелял их. Выходили также и бесы из многих с криком и говорили: Ты Христос, Сын Божий»!

Хватка Пазузу разжалась. На лице архидемона отразилось нешуточное страдание – его задергало, как в лихорадке. Я выпал из когтистой лапищи и камнем полетел вниз… но превозмогая боль, все же расправил крылья, опять устремляясь к врагу.

Пазузу даже не посмотрел в мою сторону. Сейчас он поглощен другим. Крохотной фигуркой Папы Римского, указующего в его сторону перстом. Лицо Его Святейшества спокойно, взгляд без страха обращен к клокочущему демону, уста шевелятся, читая строки Писания.

И Пазузу это явно не нравится. Он не черт, не дьявол, а демон Лэнга. Ему не страшны христианские молитвы, он не боится креста и святой воды. Но он все равно нечисть. Святая благодать в такой высокой концентрации для демона – что раскаленный нож, вошедший прямо в мозг. Пазузу крючит, он сучит пальцами, яростно шипит, глядя на папу.

Однако этого все же недостаточно, чтобы уничтожить архидемона. Какой-нибудь мелкий бес тут же бы и рассыпался прахом, но Пазузу – это все-таки Пазузу. Он преодолел натиск, зло клацнул клювом и резко взмахнул крыльями, устремляясь к вершине колокольни. Магию использовать даже не пробует – демоническая сила здесь бессильна.

165